Ирина не скрывает: истории успеха других людей ее не мотивируют. А вот примеры антиуспеха, наоборот, для нее показательны и заставляют поверить, что всегда есть возможность подняться. «Когда хлебнул отрицательного, так приятно выплывать и чувствовать себя лучше, здоровее», — рассуждает она и объясняет, что по этой причине решила рассказать о своем похудении. В августе весы показали ей 102 килограмма. Сил сражаться с лишним весом не было, и она ухватилась за идею «спасительного укола». Четвертый месяц беларуска принимает один из аналогов популярного препарата для похудения на основе семаглутида. Считает, что множество возможных побочек — это лучше, чем вероятность инфаркта в сорок лет. О том, как меняется ее состояние, она рассказала «Зеркалу».
Имя героини изменено для ее безопасности.
«В августе у меня уже просто не было сил вставать с кровати»
Пару лет назад Ирина с мужем и двумя детьми переехали из Минска в Польшу. Женщине чуть за 30. Ее рост — 170 сантиметров, а нынешний вес — 89 килограммов. В августе она встала на весы и увидела цифру в 102,5 килограмма. Это был ее максимум. Шутит, что из всех слов в ее голове крутились только «очень матерные».
— Когда во время беременности набирала килограммы, было понимание, что они не навсегда. А увидев 102,5, поняла: «Это уже край», — эмоционально вспоминает она, отмечая, что никогда не была худышкой. — У меня папа большой, и мне всегда говорили: «Ой, по папе пошла». Из-за гинекологических проблем в 18 лет мне назначили гормональные препараты. Я их три-шесть месяцев пропью — вроде все нормализуется. Потом опять откат. На фоне препаратов я набирала по три-пять килограммов, потом худела. Мой минимальный вес во взрослом возрасте был 68−69 килограммов. С ним чувствовала себя хорошо. Но как только появлялся стресс, цифры шли вверх. Причем чем дальше, тем с большей скоростью.
К началу 2024-го, после рождения двух малышей, вес Ирины уже превышал 90 килограммов. В январе, выдохнув наконец от послеродовой и эмигрантской депрессии, женщина решила объявить войну лишнему весу. Начала правильно питаться, ходить в бассейн и пешком, выбирала ступеньки вместо лифта. За месяц сбросила два килограмма, и весы показали 92. Старт был неплохой, а в марте снова посыпались поводы для переживаний: вопросы с жильем в Польше, проблемы со здоровьем у ребенка, отмена антидепрессантов…
— Первые звоночки о том, что со мной что-то не так, появились в июле 2024 года. На улице лето, погода супер, а я перестала туда выходить, не было сил. В этот период у меня две недели гостила мама, приехала, чтобы психологически поддержать. За все это время я с ней вообще никуда не вышла, — вспоминает собеседница. — В августе у меня уже просто не было сил вставать с кровати. Восемь утра, новый день, а я себя чувствую так, будто всю ночь работала, накрывало такое бессилие, слезы… Надо с детьми поиграть, покормить их… В конце концов, нужно быть человеком, а ты ничего не можешь.
Практически все лето 2024-го Ирина провела в квартире. В затворнической жизни чаще всего открывалась только одна дверь — холодильника.
— Мое питание полностью полетело. Ела, считай, одни бутерброды. Просто белый хлеб, кусочек ветчины, расплавленный сыр и сверху помидор. Завтракала ими, а через полтора-два часа снова шла делать те же самые бутерброды — и так каждые два часа, — вспоминает она. — Ловила себя на мысли, что я всегда голодная. Весь день. Каждый день. Я не давала своему желудку отдохнуть, постоянно закидывала что-то в топку. А еще в этот момент я пила довольно много красного сухого вина (люблю его), такой у меня был способ защиты от стресса. Ладно, не прямо много (улыбается), но порой могла осилить полбутылки за вечер. А когда его пьешь, там уже идет виноград, сыр.
То время было как страшный сон. Цифра в 102,5 килограмма на весах стала для Ирины будильником. Осознав, что со своим состоянием нужно что-то делать, беларуска сдала анализы. А увидев их результаты, пошла к врачу со словами: «Пожалуйста, помогите мне разорвать этот круг».
«Я ей разложила, как выглядит моя жизнь, как плохо себя чувствую и что сама не справляюсь»
Результаты анализов не понравились ни Ирине, ни ее польскому эндокринологу: высокий холестерин, инсулин в пять раз выше нормы, глюкоза на верхней границе.
— И это притом что у меня давно шла минимизация сахара, тот же чай и кофе я пила без него, но показатетели инсулина и глюкозы говорили, что у меня все плохо, — вспоминает Ирина. — А холестерин — это бляшки, а бляшки — возможный инфаркт.
Врач порекомендовала беларуске лекарство для диабетиков с действующим веществом метформином. А также посоветовала подлечить желудок, чтобы появилась возможность повысить дозу. Ирину это не устроило. Дело в том, что с этим препаратом она уже была знакома. Женщине его прописывали еще в 2017-м, когда она весила 90 килограммов и не могла забеременеть. Гинеколог тогда сказала, что пациентка «в состоянии инсулинорезистентности», и пока не похудеет, ничего у них с мужем не получится.
— Тогда, в 2017-м, я стала на нем худеть, но у меня случились жесткие побочки в виде жидкого стула: приступы, когда тебе резко в течение 10 секунд нужно в туалет. Была страшная тошнота. Месяцев через пять начал сильно болеть желудок. У меня был «спящий» гастрит. Как я понимаю, это лекарство его «разбудило». Мне снизили дозировку, я уже не сбрасывала большими темпами. Однако за счет того, что следила за едой и ходила на аквааэробику, дошла до 72 килограммов, — вспоминает Ирина непростой путь к первому ребенку. — В 2023-м я ездила в Беларусь, и мой гинеколог сказала, когда я закончу кормить второго ребенка, и если почувствую, что желудок в порядке, могу снова пить этот препарат. В 2024-м я возобновила прием, брала минимальную дозировку, но в итоге, учитывая все, что со мной происходило, набрала 10 килограммов.
Во время того визита беларусский врач и предложила Ирине спросить у своего врача в Польше, могут ли ей прописать препарат на основе семаглутида, так как в нашей стране у специалистов такой возможности нет. Объяснила, «организм уже работает против тебя», и нужна огромная сила воли, чтобы противостоять этому в одиночку. У Ирины ее не было. У польского эндокринолога она спросила об этих уколах, но снова услышала про лекарство на основе метформина.
— Я объясняла, что в моем случае оно не работает, но ей было без разницы. Она сказала: «Сахарного диабета нет, вот и хорошо», — эмоционально вспоминает Ирина. — А еще она мне дала рекламную брошюрку про резекцию желудка. Говорю, вы что, мне желудок предлагаете резать? Она: «Нет, нет. Просто вам там могут помочь». В итоге я пошла к другому специалисту. Когда я ей разложила, как выглядит моя жизнь, как плохо себя чувствую и что сама не справляюсь… Когда она увидела мои анализы, что у меня по индексу массы тела ожирение, а еще долгосрочная гипертензия (верхнее давление 150), выписала мне более усовершенствованный препарат для похудения с действующим веществом тирзепатидом. Я ей за это благодарна. При этом предупредила: так как у меня камни в желчном, с лекарством нужно быть осторожной. Договорились, будем отменять, если начнутся осложнения.
С тех пор как Ирина стала делать уколы, прошло уже 3,5 месяца. Пока, говорит, все хорошо, и отмечает еще один «важный момент»:
— Оба эндокринолога сказали, что у меня преддиабет — пограничное состояние, которое с моим текущим образом жизни в ближайшее время может привести к диабету II типа. А у меня бабушка умерла от диабета. Эта ситуация больше всего подтолкнула меня к переменам и тому, что я решилась на уколы.
«Мой самый большой вызов»
Принимать назначенное лекарство Ирина стала с начала октября прошлого года. Делать первый укол было и страшно, и важно. С одной стороны, пугали побочки, с другой — вдохновлял пример подруги, которая с помощью аналогичного препарата сбросила за месяц пять килограммов.
— Первый укол я откладывала, откладывала и потом, не знаю зачем, сделала его в день, когда мне по работе нужно было быть на конференции. Укололась в 8 утра, а на мероприятие выезжать где-то в 12.00, — описывает тот момент собеседница. — Сделала и сидела ждала, когда же будет плохо. Даже мужу написала, что все нормально. И где-то через полтора часа — бах! — накрыл прилив тошноты. Такой, что прямо дыхание перехватывает. Может, час я стояла возле окна и дышала, как во время схваток. У меня был сильный токсикоз во вторую беременность, а тут словно пять-шесть этих токсикозов, вместе взятых. Это длилось, наверное, часа два. Потом стало полегче.
На работу Ирина ехала, захватив пакетики для рвоты, а во время конференции пила много воды и выходила подышать. Вспоминает, что не могла переносить никакие запахи. Где-то на час ее отпустило, а потом все началось сначала. Из офиса ее на машине забирал муж, так как сама бы домой она не добралась. С четырех дня до ночи женщина лежала в постели и только пила. Улыбается, «это, наверное, был самый худший день». С каждыми новыми сутками тошнота все больше и больше отступала. Сейчас, говорит, чувствует ее только во вторые сутки после укола, но она «несоизмерима с тем, что было раньше».
— Препарат нужно принимать раз в неделю, желательно в один и тот же день. Я делаю это в пятницу, — рассказывает беларуска. — Работает лекарство так: в первые дни после укола есть хочется меньше, но чем дальше от него, тем больше.
Ирина отмечает, что раньше ее мозг и желудок по-разному чувствовали насыщение и организм переставал просить добавку, только когда она объедалась так, что болел желудок. Теперь же она ест, лишь «если реально голодная».
— Если я проснулась и не голодна, могу позавтракать в 11.00. В связи с этим я ем два-три раза в день без перекусов. Сейчас работаю над тем, чтобы прийти к трехразовому питанию. Для нашего организма лучше, чтобы не было больших промежутков. При этом ужин у меня очень легкий. Например, творожок, — описывает она свой рацион и отмечает, что обратилась за помощью к нутрициологу. — Из-за того, что я сама много худела, ходила к диетологам, у меня большой багаж знаний о том, как надо питаться. Специалист, скажем так, направляет меня на путь истинный, подсказывая некоторые моменты. Например, я хочу яблоко. У меня в голове понимание: оно полезно. Нутрициолог же мне объясняет: хочешь, бери, но не красное, а зеленое, так как в нем меньше сахара. А еще лучше запеки его — это полезнее для кишечника. В итоге тебе не нужно отказываться от фрукта, просто выбираешь его лучший вариант.
Ирина не раз слышала истории о том, что, как только перестаешь принимать препарат, сильный голод возвращается. Поэтому сейчас ее задача — наладить отношения с питанием и научиться есть то, чем она продолжит питаться, когда закончит принимать препарат. И это не капустный лист и куриные грудки. В ее рационе — белки, жиры и сложные углеводы. В меню «хорошие каши, мясо, рыба, много овощей, зелени».
— Это мой самый большой вызов, — признается она. — Но я хочу, чтобы это (система питания. — Прим. ред.) вошло в рутину, чтобы мой желудок и кишечник поняли: «Ира, тебе не нужен торт, чтобы быть счастливой». Порой хочется сладкого, но я тогда себя мотивирую: с каждой конфетой ты на шаг дальше от своей цели быть здоровой, жить долго и активно. Это первое. А второе, что помогает не сдаваться, это то, сколько я трачу на лекарство, анализы, врача. В месяц получается около 700 долларов. Считай, все, что зарабатываю, вкладываю в себя. А ведь можно было бы эти деньги отложить на путешествия с семьей.
Отношения с любимым красным сухим вином препарат тоже изменил. Первый бокал, который беларуска выпила после начала уколов, «вышел рвотой». То же случилось и со вторым. Сейчас она может позволить себе максимум полбокала. Отмечает, что этого достаточно:
— На Новый год попробовала бокал шампанского, оно вообще не зашло. Стал болеть желудок, и я поняла, что с этим напитком мы, скорее всего, прощаемся навсегда.
Зато женщина стала снова заниматься физкультурой. До тренажерного зала она пока не дошла, делает упражнения дома (в планах бассейн, когда потеплеет). В списке ее ежедневных дел — лимфодренажная зарядка, растяжка, легкие упражнения на мышцы. А еще среди ее задач на будущее — работать с психологом по вопросу расстройства пищевого поведения (РПП).
— Потому что вес я набираю во время эмоционального напряжения, — объясняет она. — Сейчас ищу специалиста, который мог бы мне реально помочь разобраться с проблемой в голове. И собираю деньги на визиты, ведь это тоже очень недешевое удовольствие.
«Возможно, потом что-то всплывет»
За три с половиной месяца Ирина сбросила 13 килограммов. В планах еще 15. Врач объяснила, у беларуски идет «циклический сброс веса». В октябре, например, было минус четыре килограмма, в ноябре минус два. По словам Ирины, до цели она дойдет примерно через полгода.
— Когда смотрю ролики людей, принимающих этот препарат (в основном они из США), встречаю рассказы о том, что девочки вообще есть не хотят и за месяц убирают по восемь-девять килограммов, — делится наблюдениями собеседница. — Может, я не разобралась, но у меня сложилось впечатление, что для многих из них это просто волшебный укол. Сбросил к важному событию — и все. Словно Ким Кардашьян, которой нужно на красную дорожку. Не знаю… Может быть, у них его проще назначают.
Быстрее всего вес у Ирины уходит с ног и ягодиц. А вот живот — ее «большая проблема». Но даже он, отмечает, потихоньку тает. На вопрос, когда она поймет, что пришло время с лекарством прощаться, отвечает: это решит врач. В этом моменте они опираются на два показателя: желаемый вес пациентки — 70 килограммов, а также результаты анализов.
— Когда после приема препаратов я пришла к эндокринологу, она сказала: повезло, что мой организм принял лекарство. У ее другой пациентки с желчекаменной болезнью случились осложнения, и ей, как я поняла, удаляли желчный, — передает ту беседу Ирина. — Пока мы мне каждый месяц повышаем дозировку, чтобы эффективность лекарства была выше. Позже начнем ее постепенно снижать. Тут, как и с антидепрессантами, важно, чтобы не случилось жесткой отмены.
Ирина отмечает, на данный момент у нее нет страха, что, как только препарат отменят, вес вернется или неожиданно ее накроют еще какие-нибудь из побочек.
— Возможно, потом что-то всплывет, но чтобы быть уверенной, что у меня все хорошо, каждый месяц я сдаю анализы, делаю УЗИ. Последние результаты такие: глюкоза в норме, показатели холестерина улучшились, медленно, но снижается инсулин. Если честно, меня больше пугает возможность инфаркта в 40 лет. Сейчас из-за большого веса, холестерина и высокого давления это не такая и редкость, — эмоционально рассуждает она. — А вообще, если все время бояться, зачем тогда жить? Илон Маск — умнейший человек, миллиардер. Он тоже прокололся. Наверное, он не стал бы делать то, что навредит его здоровью.
После небольшой паузы Ирина добавляет, что страх у нее на самом деле есть. Она боится, чтобы в организме не началось «движение камней».
— Я бы не хотела оказаться без желчного. А что касается лица (у препаратов на основе семаглутида есть побочный эффект, который старит лицо. — Прим. ред.)... Я всегда любила свое лицо. Оно было красивое, но когда увидела [в зеркало] пирожочка с тремя подбородками, которые ничем не скроешь… Поэтому поплывет, не поплывет, — рассуждает она. — В любом случае, если человек худеет, у него лицо осунется. Но у нас сейчас есть столько всяких способов. Там укололась, там сделала массаж, там аппаратом, потом подтяжку.
Зато не скрывает, что на один страх у нее теперь меньше. Она с легкостью становится на весы. Делает это теперь раз в неделю.
— Пару дней назад взвешивалась, сморю, а там уже первая цифра восемь, даже не 90, а 89. Думаю, наконец-таки я это увидела! — не скрывает эмоций беларуска. — Это кайф! Я хожу по дому, говорю: «Муж, ты видишь, как я похудела?»
Несмотря на такие результаты, Ирина честно признается, что собой не гордится.
— Я не молодец, потому что у меня не оказалось достаточно силы воли, чтобы похудеть самой, чтобы наладить питание, добавить спорт. Заботиться о своем здоровье может любой человек. Нужно просто думать, что ты ешь и как. Особенно если знаешь, что у тебя есть с этим проблемы, — рассуждает она. — А я ела неправильно, пила вино, недостаточно занималась. Сама довела себя до преддиабета. Просто успела спохватиться вовремя, и благодаря современной фармацевтике и деньгам у меня есть возможность обратить этот процесс и встать на путь здоровья. Сейчас я плачу за уколы, хотя могла бы потратить эти финансы на путешествия с семьей. Но какой выбор у меня был? Либо продолжить ненавидеть себя и заедать все это дальше, либо сделать, что можешь. Я выбрала второе.
